Продолжение
О вышивальном промысле – крестецкой строчке – рассказывает руководитель и преподаватель студии ручной вышивки Екатерина Хохлова.
Перед вами я наверняка
Лишь простой надомник-одиночка,
Только бы была моя строка
Тонкой, словно крестецкая строчка…
М. Матусовкий
От автора
Помню, как однажды зимой я несколько раз в неделю мчалась в Крестцы, чтобы взять уроки этой вышивки у местных опытных мастериц. В любую погоду с большой сумкой на плече (там была рама размером 60 на 40 см) я, счастливая и замерзшая, шагала по сугробам или перепрыгивала лужи мокрого снега. А на обратном пути в холодном старом автобусе я записывала и зарисовывала все нюансы техники. Это было лет 12 назад. Тогда все факты говорили о том, что великий промысел исчезает и оседает в музейных сундуках. Между тем еще полвека назад вышивка, родившаяся в отечественной глубинке, поддерживалась государственной властью.
Промысел в первые десятилетия советской власти
Тяжелая доля была у вышивальщиц крестецкой строчки конца XIX – начала XX века – скупщики за копейки покупали строченые изделия. И чтобы заработка хватало на жизнь, приходилось вышивать целыми семьями по многу часов в сутки.
После Октябрьской революции на смену скупщикам пришла промысловая кооперация. Напрямую, без посредников сбывать товар стало легче – одно за другим в соседних с Крестцами деревнях стали складываться кооперативные товарищества, объединяющие строчильщиц: Локотское, Ярынское, Старорахинское, Яжелбицкое и др. Наряду с Крестецким кустарным товариществом организовался Крестецко-Валдайский производственный союз. В 1930 году они были объединены в межрайонный строчевой промысловый союз с характерным для того времени названием «Строчпромсоюз».
Что же нового и положительного привнесли эти промысловые союзы в жизнь обычных строчильщиц, каждый день упорно работающих за пялами? Теперь можно было не ютиться в своей избе с большими пялами и не вышивать под светом керосинки – для артелей выделялись специальные просторные дома, в которых располагались коллективные мастерские. Установилось распределение труда: одни женщины дергали сетку для будущей вышивки, другие строчили (вышивали), отдельные артели занимались пошивом, стиркой и утюжкой готовых изделий. Теперь платили за труд по утвержденным тарифам и доход вышивальщиц перестал зависеть от настроения скупщика. Кроме того, правление товарищества постановило выдавать кустаркам хлебные продукты, чтобы избежать их перехода на другие работы. А строчильщицы отдаленных деревень могли стать членами товарищества и при этом работать на дому – так появилась новая категория работающих женщин – «надомницы».
Первые годы советской власти изменили организацию промысла, но не внесли значительных изменений в саму строчку. Как и в ХIХ веке, в начале 1920-х годов мастерицы крестецкой строчки продолжали использовать традиционную для крестьянской вышивки соседних земель строчку «по перевити» («по вырези»), которая включает в себя разнообразные приемы заполнения сетки: «штопка», «настил», «решетка», «тарлата́», «вырезы». К этому времени на локальной территории, включающей в себя несколько деревень, сложилась характерная для строчевого промысла Крестецкого района группа шов под общим названием «сновочная строчка» (сновка – дополнительная нить, проложенная поверх нитей выдернутой сетки). В сновочных мотивах «старинный», «рассыпной» гипюр, «мыльный пузырь», «вологодское стекло» появилось больше свободы в передаче форм, узоры стали менее геометризованными по сравнению со строчкой «по перевити». Это привело к тому, что к концу 1920 – 1930-х годов в вышивке крестецко-валдайской строчки появилось стремление к передаче реалистичности художественных образов.
Деятельность «Строчпромсоюза»
Переломный момент в развитии промысла пришелся на 1930 год, когда на базе «Строчпромсоюза» была введена должность художника по вышивке и организована Хронометражная мастерская. Она занималась не только производственными расчетами, но и сбором, восстановлением и техническим усовершенствованием старых рисунков. В узорах строчки на основе народных мотивов стало появляться больше авторского, художественного видения. Кроме этого, перед мастерской уже ставили задачи разработки новых узоров и сюжетов для вышивки, в том числе и на социалистические темы – на накидках, диванных подушках, скатертях и дорожках стали появляться изображения трактора, электрических лампочек, парашютов, аэропланов, эмблемы серпа и молота и пятиконечной звезды.
Рисунки с новой тематикой появились быстрее, чем усовершенствовалась техника вышивки. Для первых работ с новым социалистическим орнаментом использовались старые технические приемы: «решетка», «паучок», «настил». Для исполнения новых узоров активно велась работа по усовершенствованию технических приемов. Например, разнообразные сновочные мотивы шва «вологодское стекло» были возрождены в Валдае в 1929 году мастерицей Яжелбицкой строчартели Зинаидой Чиркуновой. Эти швы и их дальнейшие вариации стали вершиной художественного и технического совершенства крестецкой строчки и до сих пор составляют «золотой запас» Крестецкого промысла.
Как в конце XIX – начале XX века, основная часть готовой продукции по-прежнему была ориентирована на экспорт. Лучшие мастерицы работали над экспортными изделиями, «более слабые» трудились на внутренний рынок. Например, известно, что в 1929 – 1930 году строченых изделий планировалось отправить за границу на сумму 1,5 миллиона рублей, в которой доля крестецких работ составляла 22%.
Пришлось учитывать интересы и вкусы заграничных покупателей: «Кустэкспорт» сообщал о том, что «американские фирмы заинтересованы в получении изделий крестецкой строчки на цветном холсте». В 1930-е годы была осуществлена попытка эксперимента – введение цветных нитей в традиционно монохромную крестецкую строчку. Отметим, что это явление не получило широкого распространения и развития в дальнейшем, эксперимент не был поддержан отечественными искусствоведами и продлился недолго. Поэтому изделия с цветной крестецкой строчкой первой трети ХХ века – относительная редкость.
Большую роль в становлении и развитии промысла в советский период сыграла деятельность Научно-исследовательского института художественной промышленности (НИИХП), в частности строчевышивальная лаборатория. Первой ее заведующей была З.Д. Кашкарова – именно по ее инициативе и под ее контролем еще в 1930 году была поставлена работа с художниками и мастерами «на местах». Так, например, товариществом в Москву направлялись вышивальщицы для повышения квалификации и получения звания «старшей мастерицы».
Но и в самих промысловых центрах проводилась работа по стимулированию творческой и производственной активности кустарок. Так, например, в 1930 году товарищество в Крестцах открыло выставку-конкурс на лучшую работу. Идею с творческими конкурсами поддержали и в Москве: в 1932 году НИИХП объявил конкурс «На лучший советский рисунок». Теперь идейная составляющая стала проникать в вышитые полотна. Вышивальщицы стали брать для конкурсных работ сюжеты прославления достижений советской власти, а вышитые полотна отличались масштабностью, крупными мотивами, реалистичностью изображения. В конце 1920-х и 1930-е годы появился новый жанр в вышивке – монументальное сюжетно-тематическое панно, ставшее характерным для советской эпохи. А излюбленным приемом стало вырезание участков сетки с последующим заполнением «сновочными» швами, позволяющее декоративно заполнять большие по площади пространства.
Таким примером переноса контуров изображений с последующим их заполнением крупными мотивами может быть выполненное для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве 1938 года полутораметровое панно «Москва – порт пяти морей», посвященное открытию искусственных водных каналов «Московского» и «Волго-Донского», которые по замыслу И.В. Сталина соединяли столицу с пятью морями и тем самым демонстрировали власть и могущество человека над силами природы. Вся площадь панно разработана мелкой сеткой, в центре изображена пятиконечная звезда-медальон в окружении колосьев. Внутри звезды – Мавзолей на фоне Кремлевской стены и контуры Черного, Азовского, Белого, Балтийского, Каспийского морей. Сама фигура звезды полностью разделана (то есть заполнена) «вологодским стеклом». Это замечательный пример сюжетно-тематического панно в духе советского реализма, вышитый на высоком профессиональном уровне.
Достижения и находки вышивальщиц в период 1920 – 1930-х годов определили во многом направление развития промысла в середине – второй половине ХХ века. К началу 1940-х годов в крестецком «Строчпромсоюзе» трудились уже 5000 членов. Заведующим был по-прежнему П.И. Архиреев – мастер строчки, организатор первого промыслового товарищества. Уже сформировался ассортиментный кабинет и музей крестецкой строчки при фабрике. Из года в год росли производственные мощности, мастерицы боролись за высокое качество работы, активно участвуя в социалистических соревнованиях.
Строчка в военное и послевоенное время
Но в период Великой Отечественной войны пришлось на время отложить мечту о славной строчке: мужчины ушли на фронт, женщины были заняты на окопных работах, убирали урожай, валили лес. В самом поселке Крестцы развернулись военные госпитали, эвакопункты, хотя до линии фронта его отделяли всего несколько десятков километров.
Ценные экспонаты музея (286 единиц хранения) бережно и своевременно были переданы в запасники Свердловской картинной галереи (ныне Екатеринбургский музей изобразительных искусств). Но даже в военное время с 1942 года несколько строчевых артелей продолжали свою работу: строчили скатерти, женские платья, детское белье, блузки, наволочки, накидки и многое другое. Известно, что за три военных года после возобновления работы коллектив разработал 500 образцов в традициях народного промысла, половина из них была освоена на производстве. К концу войны в десяти строчевых и одной швейно-прачечной артели трудилось около 1500 мастериц. Удивительно, что при таком сравнительно малом количестве работниц в тяжелом 1945 году было выпущено изделий на 6 миллионов рублей.
Несмотря на все тяготы и невзгоды, именно на послевоенные годы пришелся расцвет художественного творчества мастериц строчки: начались поиски новых орнаментов и усовершенствование технических приемов выполнения строчки. Это время расцвета творчества таких мастериц-художниц, как Н.М. Жигунова, О.А. Тихонова, А.И. Кислина. Ими были разработаны комбинации различных швов, композиционная вариативность узоров на полотне вместо прежнего линейного построения орнамента – все это не только легло в основу дальнейшего развития техники крестецкой строчки, но и стало по-своему характерным признаком новгородской вышивки.
В 1954 году произошел производственный прорыв в связи с внедрением машинного способа строчки. Это новшество связывается с именем Ивана Ивановича Фонова – начальника планового отдела: прекрасно зная строчевое производство, он всегда искал способы снижения затрат на производство продукции и улучшение экономических показателей деятельности предприятия. Ему удалось обосновать необходимость частичной замены ручного труда машинным способом без ущерба качеству продукции: если раньше мастерица тратила 40 минут на вышивку простой мережки «колышек», то при помощи машины – 3,5 минуты. Резко вырос выпуск массовой продукции, увеличилась производительность труда.
В 1950-е годы крестецкая строчка стала столь популярна, что рисунки для вышивания в этой технике стали публиковаться для широкого круга рукодельниц в домоводствах и приложениях к журналам.
Расцвет фабрики
В 1960 году «Строчпромсоюз» был преобразован в фабрику: рядом со старым деревянным корпусом довоенной постройки возвели отдельное кирпичное двухэтажное здание для цеха машинной строчки, появились свои прачечная и гладильный цех. В раскройном цеху стали использовать ленточный нож для резки фигурных деталей, а вот держка ткани под строчку по-прежнему производилась вручную. По завершении всех операций после утюжки готовое изделие поступало к работникам Отдела технического контроля: к каждой вещи прикладывалась технологическая карточка, в которой указывались все мастера, которые участвовали в процессе создания вещи от самого начала до полного завершения. Некоторые строчильщицы имели свой «Знак качества», что было очень почетно и давало возможность работе мастерицы не проходить ОТК.
Произведения крестецкой строчки 1960 – 1980-х годов оставались в рамках развития лучших народных традиций, но тематика крупных произведений в основном складывалась вокруг явлений и событий социальной жизни страны. Многие из них представлялись на ВДНХ СССР (Выставки достижений народного хозяйства), получали высокие награды. Работы мастеров-художников К.М. Морозовой, И.Х. Федоровой, З.П. Сафроновой хранятся в музеях. Богатыми коллекциями крестецкой строчки славится Русский музей, Новгородский музей-заповедник, Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства.
Не знали мастера прошлого, что ждет их любимую крестецкую строчку в начале XXI века невероятный упадок, экономический провал – после распада СССР тяжело пришлось не только мастерам, но и хозяевам фабрики, в чьих руках она оказалась. В связи со сложными экономическими условиями мастера разошлись с фабрики в поисках заработка, оставив свое мастерство только для домашнего увлечения, исчез целый пласт трудового ресурса – надомники. Был расформирован не только штат сотрудников, но и коллекция музея крестецкой строчки: большая часть уникальных образцов строчки XIX и XX века из фабричного музея перешла в фонды музеев федерального значения. Лишь почти через 15 лет удрученного состояния фабрика получила новую жизнь в наши дни – поменялся владелец фабрики, и жизнь закипела вновь: отремонтировано старое производственное здание, построен новый корпус. Творчество закипело вновь: замелькали иголки опытных мастериц над полотнами, заворчали вышивальные машинки в цеху машинной вышивки, вернулись к работе главный художник М.Е. Афанасьева, проработавшая на фабрике более 40 лет, а также опытные мастерицы – Н.В. Дмитриева, Т.Ю. Морозова и другие, появились новые молодые ученицы. Создается продукция, основанная на богатом опыте прошлого, но с изюминкой современности. Этим открывается новая страница истории замечательного вышивального промысла России – крестецкой строчки.
